:он глухо застонал и вонзил в него свой дух иследователя.
В одну из своих дальних прогулок мы наткнулись на заброшенный дом. Покосившийся, сырой, но... какой-то все еще уютный, теплый, с крепкой крышей. Не сговариваясь, не промолвив ни слова, мы убирались в доме. А вот теперь на улице лютует природа, сверкает молния, хлёстает дождь по окнам, что плеткой, а от грома иногда закладывает уши. Но старая хибарка отважной крепостью стоит наперекор злой буре. Под низким (под балками длинному Ясеню приходится пригибаться, чтобы не повстречаться с кровлей) потолком протянуты веревки, на которых подвешены сушеные, ошеломляюще приятно пахнущие скромные лесные травы. Мирно гудит печка, на которой попыхивает закипающий старый чайник, отскобленный от копоти речным песком. На столе, приставленном к самому окну, трещит старый транзисторный приемник, найденный при уборке на одной из полок и чудом починенный. Сквозь треск можно различить голос Гребенщикова. Пиплы сидят молча - на стульях ли вокруг стола, на тахте в углу, около печки, греясь. Лишние разговоры лишь ломали бы эту идиллию. Любой звук в этой тишине раздается, словно ружейный выстрел.
Бусый зашевелился, доставая что-то из-под кровати. Теперь все внимание принадлежит ему, единолично и безраздельно. На свет божий извлекается картонная коробка, полностью заложенная яблоками. Собирал кто-то из наших, совсем недавно - яблоки еще совсем свежие. Припоминаю, что во дворе стоит старая яблоня с покореженным, изрезанным, погнутым стволом. Бусый шебуршит яблоками, выбирая, по его мнению, самое лучшее, уже в предвкушении.
- Никогда не сходи с тропинки, не ешь падалицу и не доверяй человеку со сросшимися бровями.

@темы: свое, Жизнеописание асоциальной гражданки Рыжей